Люди съезжались на похороны наследника Ивена Амьена довольно бодро, официальное торжество назначено было только через несколько дней, а перед лицом Эмелины пролетело уже столько всяких соболезнований и всяческих увещеваний в помощи, что они слились для нее в один сплошной звериный оскал. Она еще не видела приготовлений, это было выше ее сил. Снова и снова думать о том, как погиб брат, как был опустошен отец этой новостью. Все самое тяжелое еще впереди, когда снова придется столкнуться лицом к лицу с мраморным отпечатком лица Гастона.
Она старалась скрыться с глаз хотя бы слуг, которые верно доносили отцу о каждом ее шаге, на всякий случай. Ивен Амьен привык контролировать все, что происходило в его владениях, а тем более, перемещения его единственной не вылетевшей из гнезда пташки. А то вдруг глупостей наделает, юные девушки всегда так порывисты в своих решениях.
Сейчас же она стояла в коридорах замка, отчего-то посчитав, что если она будет под носом у снующих туда-сюда слуг, то вопросов ни у кого не возникнет. Ну и, конечно же, здесь было куда больше воздуха чем в ее унылых и ставших такими темными покоях. Здесь везде были люди, вот посмотришь на них, которые словно не к похоронам готовятся, а к чьему-то дню рождения. Как это было гротескно, пожелать отметить день рождения на кладбище, среди мертвых имен и дат. Она бы хотела отметить так, да как угодно, если бы только это вернуло Гастона к жизни. Наверное, кощунственно было так думать, но Единый итак знал все мысли своих подопечных, скрываться было ни к чему.
Сколько так она стояла среди спасительных замковых коридоров, неизвестно. Но рядом раздался звук, а потом уже Эмелина обратила внимание, что уже не одна. Констанция Лувен, будущая супруга Бастиана, если, конечно, отец не передумает. Не передумает во многом, например, в том, чего делать может и не стоило вовсе. Рианнон часто говорила, что своим решением признать Бастиана он попирает все воспоминания о собственном наследнике, сыне, о Гастоне. С сестрой Эмелина не соглашалась, она не была так решительно настроена против отца, но, все же, ее многое смущало в этом решении.
- Я не в праве отказывать той, что хочет составить мне компанию в столь темный час, леди Лувен, - ей бы хотелось улыбнуться в ответ на мягкую улыбку Констанции, но, увы, она не могла найти в себе подобных желаний. Возможно, она действительно не хотела ничего плохого, но сейчас младшая Амьен видела все в несколько ином свете.
- Разве что стоять в коридоре вас не смущает, потому что пройти в гостиные не могу предложить, там сейчас как раз-таки слишком много людей и слуг, которых вы избегаете, - мгновение, увязшее в вечности. - Как и я, впрочем.
Она облегченно посмотрела на собеседницу, которая не стремилась выражать соболезнования, как все остальные. Может, ей действительно не хватало обычных разговоров, как знать?
- Да, вы правы, соболезнования слышать нет сил больше, миледи, - она слабо улыбается, качая головой. - Действительно, лишь Создателю знать, куда повернут наши судьбы, - она не была чрезвычайно фанатичной в вере, но все же была человеком верующим.
- Мне кажется или Вы не видите в этом всем ничего...хм... Печального? - ее и правда интересовало мнение Констанции на их брак с Бастианом. Потому что как-то отец обмолвился о том, что хочет найти Эмелине нового жениха и эта мысль выворачивала ее душу наизнанку.